Отличительной особенностью современных условий является наличие сформированной абсолютно новой, ранее отсутствующей среды – киберсреды, виртуальной реальности. Специалисты по проведению информационно-психологических операций различных стран научились использовать эту среду для полномасштабного воздействия на массы.
В конечном итоге их деятельность привела к появлению нового формата ведения алгоритмической войны или, как её ещё называют, тихой войны. Масштаб и возможности проведения операций в этой войне угрожают не только экономикам и политическому строю отдельных государств, но и приводят к потере управления в целом.В тихой войне можно условно выделить две стороны – национальную и транснациональную. К первой относятся государства, то есть системы, имеющие привязку к определённой территории, ко второй – корпорации – не имеющие привязки к территории, борющиеся за находящиеся на ней ресурсы. Суть алгоритмических войн сводится к тому, что транснациональные корпорации (ТНК) насыщают информационное пространство оккупированных стран определённым контентом, воздействуют на массы и на отдельных пользователей. Делается это за счёт внедрения ментальных вирусов, которые программируют поведение человека.
В итоге на государственном уровне происходит потеря управления. И как следствие – массовые беспорядки, саботаж на стратегически важных объектах, тихие государственные перевороты, передел собственности.
На данный момент в России эта угроза слабо распознаётся населением и властными структурами, поэтому они во многом являются заложниками сложившихся обстоятельств, а любые действия отдельно взятых руководителей, по факту, работают в интересах противника.
Несмотря на отдельные успехи, в целом, наша страна значительно проигрывает в области ведения информационных операций. Наиболее яркими провалами являются, дискредитация России после олимпиады 2014 года в Сочи, выборные компании в Европе, намеренное снижение значимости стран БРИКС, санкционные списки против российских граждан и компаний, обвинение России в отравлении экс полковника ГРУ Сергея Скрипаля в Великобритании. Уникальность информационно-психологических операций заключается в том, что они открыто проводятся в информационном пространстве. Например, история со Скрипалём в точности совпадает с сюжетом британского сериала «Ответный удар», вышедшего осенью 2017 года и подготовившего публику.
Киноиндустрия из инструмента превратилась в поле ожесточённых боевых действий. Каждый фильм, каждый бит информации сравним с оружием, продажа которого, приносит доход своим владельцам. Прибыль киноиндустрии сопоставима по своему значению с крупнейшими отраслями производственной деятельности. Так, совокупный доход Голливуда от продажи произведенной продукции, экспортируемой за пределы США, сопоставим по своему объёму с доходами, получаемыми странами – крупнейшими экспортерами нефти.
В одном только Китае американские кинофильмы собирали в 2011 году около 1,5 миллиардов долларов, а по прогнозу на 2017 году – 8,3 млрд долларов. Однако само кино – это вершина айсберга, гораздо больший гешефт приносит отложенный эффект от воздействия кино на население. Например, реклама табака в кино проплачивается, а потом приносит огромную прибыль, о чём не стесняясь говорит голливудский сценарист Джо Эстерхаз. Только одна табачная компания тратит в год на рекламу в кино около 3 млн. долларов.
В данном контексте мы говорим не об отдельно взятом кино, а об индустрии в целом. Можно сказать, что современный человек с его образом жизни, привычками, предпочтениями, мышлением «рождается» в психофизических лабораториях Голливуда. Основная цель голливудского кино – унификация культур, подведение всех под один шаблон. Делается это через формирование положительного образа США и отрицательного образа других стран, навязывание поведенческих и сексуальных извращений, открытую пропаганду индивидуализма и антисоциального образа жизни, фальсификацию истории.
Захват информационного пространства и насаждение западных ценностей происходит поэтапно. Массовый вброс голливудских фильмов, далее, контроль сети кинотеатров и проката, насаждение форматов, затем создание по их калькам как бы «отечественного кино».
В России первые два этапа уже пройдены. Прокатчики кино представлены шестью филиалами западных кинодистрибьюторов. Сеть кинотеатров контролируется десятью операторами. Аудитория кино в России 55 миллионов человек, это в два раза больше, чем пять лет назад. До конца 2018 года планируется открыть ещё 800 кинозалов в различных городах России. По данным компании «Невафильм Reseach» на февраль 2017 года в России работало 4407 залов.
Что касается «российского кино», то наиболее известные фильмы последних лет – фильм Александра Звягинцева «Левиафан» и Фёдора Бондарчука «Сталинград». Известны они явно не благодаря искренней любви зрителей к фильмам и признательности к создателям, а благодаря маркетинговой политике западных профессионалов. Фильмы входили в Россию через Запад, «снаружи – внутрь». «Сталинград» первый фильм, вышедший в России в формате IMAX, что не могло не привлечь молодую аудиторию. В итоге самая многочисленная группа в аудитории фильма – молодёжь от 16 до 25 лет (43%). Pr-компании мастерски отсеяли старшее поколение, которое ещё способно критически мыслить, и отработали на молодёжь.
Ещё более опасны «российские фильмы», которые положительно воспринимаются российским зрителем в виду их «советской упаковки»: «Время первых», «Движение вверх», «Салют 7» (китайская версия названия – «Спасение космоса») и др. На самом же деле они в деструктивном ключе демонстрируют советскую эпоху, формируют у зрителя представление о СССР как о бездушной машине. Выделяют героя-индивида, который несмотря ни на что, борется с системой и побеждает, а движет им ни что иное как страх, боль, личная трагедия. А ведь это ничего общего не имеет с ценностями Советского союза.
Какие фильмы покупает Китай? В России – именно эти нашумевшие как бы «российские» картины, которые и в Россию то продвигались из запада. В Европе – например, кино «Молодой Карл Маркс», режиссёр Рауль Пек. Отзывы критиков неутешительны.
В 2014 году в Китае было открыто 1015 мультиплексов, это значит 5397 новых экранов. Всего их в Китае на 2017 год насчитывалось более 45000 штук. Западные корпорации захватывают рынок кинопроизводства и кинопроката, а значит и влияние на массы. Китайский рынок контролируется местными интернет медиапрокатчиками Sohu, Youku, v.qq, iQiyi. В 2014 году эти интернет-гиганты продали рекламы на 3 млрд. долларов. Рынок такого объёма представляет большой интерес для американских кино- и телепроизводителей. На закупку западного контента, прежде всего из США и Великобритании, Китай в 2014 году потратил 100 млн. долларов. И никого не смущает, к примеру, что аудитория второго сезона сериала «Карточный домик» составила 24,5 млн. человек, преимущественно пекинцев и, судя по IP-адресам, преимущественно госслужащих.
28 апреля 2018 года в заливе Линшань в новой экономической зоне Западного побережья Циндао завершено строительство базы кино- и телеиндустрии “Дунфанъинду”. По словам заместителя главы управления кино и телевидения залива Линшань, Юань Мэйлинь, американский фантастический фильм “Тихоокеанский рубеж 2” сняли именно здесь. Но что это по факту значит?
Кроме того, что Китай обеспечивает условия для съёмок голливудским компаниям, он ещё инвестирует в американскую киноиндустрию, которая по нашим расчётам уже должна была изжить себя. Крупные инвесторы Alibaba Group, China’s Hunan TV. Последняя уже вложила $375 млн на производство фильмов американской медиакомпании Lionsgate. Американские кинопроизводители очень довольны они получают и деньги, и доступ к огромному рынку зрителей.
Мы бы даже предположили, что это намеренная работа китайского бизнеса по подрыву внутреннего информационного поля Китая и поддержка геополитического противника, но мы предполагаем, что ситуация ещё хуже – китайские бизнесмены, руководствуясь жаждой наживы, просто не оценивают последствия своих действий.
Китайское кино достигло определенных успехов в мировом кинобизнесе благодаря политике сотрудничества с Голливудом. Однако по мнению главы Государственной администрации радио, кино и телевидения Чжан Пэй-Мина, успех на мировом рынке, становится серьезным препятствием к продвижению национальных кинокартин у себя же на родине. Большинство фильмов, которые идут в китайских кинотеатрах, или сняты за рубежом, или являются результатом международного сотрудничества: объем китайских картин в прокате ничтожно мал.
Более того, китайский зритель теряет интерес к историческому и пропагандистскому кино. Молодая китайская аудитория предпочитает жанровые фильмы – мелодрамы и комедии. Позиционируется, что один из наиболее успешных проектов китайской индустрии сериал «Затерянные в Тайланде». Критерием успешности называется валовый сбор от проката. Действительно, малобюджетная комедия стоимостью 4 млн. долларов заработала в китайском прокате 192 млн. долларов и в разы обошла крупномасштабный патриотический фильм о героическом сопротивлении китайского народа японским захватчикам «Вспоминая 1942-й», собравшим всего 35 млн. долларов. Неужели в Китае критерием оценки кино стали кассовые сборы, а не общественная значимость?
Ещё один интересный пример, огромный успех в Китае получил корейский сериал «Моя любовь с далёкой звезды». Суммарное количество просмотров сериала на китайском VOD-сайте iQiyi превысило 14,5 млрд. Неудивительно, что южнокорейская Hyundai Motor, позже всех вошедшая на китайский автомобильный рынок, после Пекинского автосалона, на котором посетителей приветствовал Ким Су Хен, молодой южнокорейский актёр, сыгравший главную роль в этом сериале, молниеносно вошёл в тройку лидеров. Ведь кинозвезду пришли поприветствовать тысячи китайских поклонников.
Кто субъект управления кинематографом?
Транснациональные корпорации входят на рынок наших стран, одерживая победу в алгоритмической тихой войне. Закономерно встаёт вопрос – чиновники, бизнесмены в наших странах не понимают, что происходит, или понимают, но находят оправдания и работают на интересы ТНК?
Кино как инструмент может быть базовым элементом в системе обеспечения государственной безопасности. Однако в России в последнее время активно продвигается, что кино не должно контролироваться государством. На самом деле решение вопроса скрывается за тем, кто является субъектом управления и задаёт критерии, какие идеи продвигает фильм.
Общий объём государственной финансовой поддержки кинематографии Министерством культуры РФ и Фондом кино в 2015 году составило $6,2 млрд. Общий оборот Голливуда за 2011 год – $464 млрд.
При этом нужно учитывать, что в настоящее время уже недостаточно просто выпускать кино. Нужно формировать к нему интерес. Мы (наши государства) должны посмотреть на кино не просто с другого ракурса, а с принципиально иной позиции, позиции управляющего субъекта. Воспринимая кино как часть культуры, национального достояния мы должны бороться за неё, создавать заново. «Кино есть величайшее средство массовой агитации. Задача – взять это дело в свои руки» – И. В. Сталин.
Функция кино гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд. Несмотря даже на то, что нашему великому экономисту, товарищу В. В. Леонтьеву была выдана нобелевская премия в области экономики, мало кто знает в нашей стране, что именно В. В. Леонтьев математически доказал, что стратегическое планирование и развитие вообще на государственном и региональном уровне возможно только при учёте факторов совокупного трудового потенциала. Он в свою очередь определяется не столько наличием только людей в отдельности, заводов, технологий, но и умением людей пользоваться технологиями, материально-технологическими ресурсами, и умением людей модернизировать технологические цепочки, поддерживать совокупно целостный технологический процесс. В киноиндустрии умение людей пользоваться технологиями создания кино должно рассматриваться как важная стратегическая задача.
Для этого необходимо формировать актёрскую и режиссерскую школу, нацеленную на создание отечественных фильмов для отечественного зрителя, а не ориентированных на получение очередной западной кинопремии.
Для развития отечественной киноиндустрии необходимо сформировать критерии, предъявляемые к кино. В условиях тихой войны необходимо прежде всего работать с населением. Система должна строится по принципу организации народной армии, в которой каждый человек будет способен встать на защиту своей территории, интересов своей страны. Для этого, прежде всего, необходимо проводить активную интеллектуальную политику, посредством формирования информационного поля, формировать созидательные ценности и восприятие окружающего мира. Необходимо научить население быть полноценными создателями информационного контента. Особенно значимой, с точки зрения безопасности и перспектив государственного построения, является разъяснительная работа с молодёжью. Основной акцент в работе должен ставиться на массовое донесение образов и формирование понятий. В том числе с помощью кино индустрии.
Именно поэтому сейчас, как никогда раньше, актуальны медиа проекты, которые с одной стороны позволят сформировать ценностные ориентиры и тем самым преодолеть переходный период, а с другой позволят населению самому включиться в создание информационного поля.
Елена Андреевна Стружкова, эксперт Центра системных инициатив, кандидат с.-х. наук, доцент (доклад на V международной научной конференции «Китай и Россия: государственные стратегии развития», 28 мая 2018 года, Санкт-Петербург)
